Пусть неровен и петлист путь до сказочного мира: я не просто эскапист – я прикончил конвоира
«Есть такое стремленье...», (М.С.Хомутова)

Есть такое стремленье – замена.
Человеку оно не ново.
Чтоб уйти от привычного тлена,
Заменяем духовным его.

Заменяем мы правду ложью,
Скучно жить лишь по правде одной.
И, обманывая людей, тревожно
Ждем, что в дверь постучится конвой.

Мы боимся себя больше смерти,
И страшимся ее хуже боли.
Говорили мне: «В Бога верьте»,
Съела я на том пуд соли.

И не верю я больше в Бога,
И не верю я в чудеса…
И пропахла моя берлога
Табаком. Вот такие дела.

9.12.2009

Пусть неровен и петлист путь до сказочного мира: я не просто эскапист – я прикончил конвоира
«Уходите, черти, прочь!», (М.С.Хомутова)
Уходите, черти, прочь!
Не хочу с вами якшаться.
Я хотела б в эту ночь
В даль уйти и там остаться.

Где Ты, Тот, Который нас любит?
Что Ты прячешься в облаках?
Где Ты был, когда эти люди
Покидали свой дом в сапогах?

Что молчишь? Или забыл Ты?
Как они, в восемнадцать лет,
Уходили на фронт и гибли,
Не начав проживать свой век.

Как я зла на тебя, не в силах
Удержать этот гнев в себе…
Ты прости нас, детей ретивых,
Мы нуждаемся сильно в тебе…


***
Я рыдаю, уж не в мочь,
«Господи, прости!»
Уходите, черти, прочь!
Надоели вы…

9.12.2009

Пусть неровен и петлист путь до сказочного мира: я не просто эскапист – я прикончил конвоира
Романс: посвящается Е.Харламовой

Пусть далеко с тобой мы не уйдем.
Но в Подмосковье тоже есть поляны,
Где у костра ночной покой найдем
Под мелодичное пение гитары.

И под закатом вновь с тобой споем
О наших чувствах и переживаньях,
О том, как счастливы мы быть вдвоем,
Не вспоминая о былых скитаньях.

Я подарю тебе этот пейзаж.
Он, как и ты красив и романтичен.
Смотри, вон ветер делает массаж
Зеленой травке, он, как я, комичен.

Прошу тебя я только об одном:
Не думай ты о том, что было и что будет.
Потешь себя спокойным крепким сном,
А солнце нас с тобой с утра разбудит.

Проснемся мы - и вот он, наш рассвет.
Надеюсь, что к нему не приревнуешь,
Ведь только ты – единственный мой свет,
И может быть меня ты поцелуешь.

Замрем с тобой на несколько минут.
Они для нас как вечность будут длиться,
И пусть все мысли вдруг от нас сбегут,
Мы не хотим ни с кем ими делиться.

Вернемся в город, шумный и больной.
И пусть прохожие на нас дивятся,
А в наших душах останется покой,
Ведь нам теперь уж нечего бояться.

15.01.2010

18:22 

Доступ к записи ограничен

Пусть неровен и петлист путь до сказочного мира: я не просто эскапист – я прикончил конвоира
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

Пусть неровен и петлист путь до сказочного мира: я не просто эскапист – я прикончил конвоира
Грубым дается радость,
Нежным дается печаль.
Мне ничего не надо,
Мне никого не жаль.

Жаль мне себя немного,
Жалко бездомных собак,
Эта прямая дорога
Меня привела в кабак.

Что ж вы ругаетесь, дьяволы?
Иль я не сын страны?
Каждый из нас закладывал
За рюмку свои штаны.

Мутно гляжу на окна,
В сердце тоска и зной.
Катится, в солнце измокнув,
Улица передо мной.

На улице мальчик сопливый.
Воздух поджарен и сух.
Мальчик такой счастливый
И ковыряет в носу.

Ковыряй, ковыряй, мой милый,
Суй туда палец весь,
Только вот с эфтой силой
В душу свою не лезь.

Я уж готов... Я робкий...
Глянь на бутылок рать!
Я собираю пробки -
Душу мою затыкать.

Пусть неровен и петлист путь до сказочного мира: я не просто эскапист – я прикончил конвоира


Пусть неровен и петлист путь до сказочного мира: я не просто эскапист – я прикончил конвоира
Сергей Есенин

Черный человек


Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.

Голова моя машет ушами,
Как крыльями птица.
Ей на шее ноги
Маячить больше невмочь.
Черный человек,
Черный, черный,
Черный человек
На кровать ко мне садится,
Черный человек
Спать не дает мне всю ночь.

Черный человек
Водит пальцем по мерзкой книге
И, гнусавя надо мной,
Как над усопшим монах,
Читает мне жизнь
Какого-то прохвоста и забулдыги,
Нагоняя на душу тоску и страх.
Черный человек
Черный, черный!

"Слушай, слушай, -
Бормочет он мне, -
В книге много прекраснейших
Мыслей и планов.
Этот человек
Проживал в стране
Самых отвратительных
Громил и шарлатанов.

В декабре в той стране
Снег до дьявола чист,
И метели заводят
Веселые прялки.
Был человек тот авантюрист,
Но самой высокой
И лучшей марки.

Был он изящен,
К тому ж поэт,
Хоть с небольшой,
Но ухватистой силою,
И какую-то женщину,
Сорока с лишним лет,
Называл скверной девочкой
И своею милою.

Счастье, - говорил он, -
Есть ловкость ума и рук.
Все неловкие души
За несчастных всегда известны.
Это ничего,
Что много мук
Приносят изломанные
И лживые жесты.

В грозы, в бури,
В житейскую стынь,
При тяжелых утратах
И когда тебе грустно,
Казаться улыбчивым и простым -
Самое высшее в мире искусство".

"Черный человек!
Ты не смеешь этого!
Ты ведь не на службе
Живешь водолазовой.
Что мне до жизни
Скандального поэта.
Пожалуйста, другим
Читай и рассказывай".

Черный человек
Глядит на меня в упор.
И глаза покрываются
Голубой блевотой, -
Словно хочет сказать мне,
Что я жулик и вор,
Так бесстыдно и нагло
Обокравший кого-то.
. . . . . . . . . . . .

Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.

Ночь морозная.
Тих покой перекрестка.
Я один у окошка,
Ни гостя, ни друга не жду.
Вся равнина покрыта
Сыпучей и мягкой известкой,
И деревья, как всадники,
Съехались в нашем саду.

Где-то плачет
Ночная зловещая птица.
Деревянные всадники
Сеют копытливый стук.
Вот опять этот черный
На кресло мое садится,
Приподняв свой цилиндр
И откинув небрежно сюртук.

"Слушай, слушай! -
Хрипит он, смотря мне в лицо,
Сам все ближе
И ближе клонится. -
Я не видел, чтоб кто-нибудь
Из подлецов
Так ненужно и глупо
Страдал бессонницей.

Ах, положим, ошибся!
Ведь нынче луна.
Что же нужно еще
Напоенному дремой мирику?
Может, с толстыми ляжками
Тайно придет "она",
И ты будешь читать
Свою дохлую томную лирику?

Ах, люблю я поэтов!
Забавный народ.
В них всегда нахожу я
Историю, сердцу знакомую, -
Как прыщавой курсистке
Длинноволосый урод
Говорит о мирах,
Половой истекая истомою.

Не знаю, не помню,
В одном селе,
Может, в Калуге,
А может, в Рязани,
Жил мальчик
В простой крестьянской семье,
Желтоволосый,
С голубыми глазами...

И вот стал он взрослым,
К тому ж поэт,
Хоть с небольшой,
Но ухватистой силою,
И какую-то женщину,
Сорока с лишним лет,
Называл скверной девочкой
И своею милою"

"Черный человек!
Ты прескверный гость.
Это слава давно
Про тебя разносится".
Я взбешен, разъярен,
И летит моя трость
Прямо к морде его,
В переносицу...
. . . . . . . . . . . . .

...Месяц умер,
Синеет в окошко рассвет.
Ах ты, ночь!
Что ты, ночь, наковеркала?
Я в цилиндре стою.
Никого со мной нет.
Я один...
И разбитое зеркало...

14 ноября 1925





Пусть неровен и петлист путь до сказочного мира: я не просто эскапист – я прикончил конвоира


Пусть неровен и петлист путь до сказочного мира: я не просто эскапист – я прикончил конвоира


Пусть неровен и петлист путь до сказочного мира: я не просто эскапист – я прикончил конвоира


Пусть неровен и петлист путь до сказочного мира: я не просто эскапист – я прикончил конвоира


Пусть неровен и петлист путь до сказочного мира: я не просто эскапист – я прикончил конвоира


Пусть неровен и петлист путь до сказочного мира: я не просто эскапист – я прикончил конвоира


02:42

5x20

Пусть неровен и петлист путь до сказочного мира: я не просто эскапист – я прикончил конвоира


Пусть неровен и петлист путь до сказочного мира: я не просто эскапист – я прикончил конвоира















Встреча с Императором Николаем II. Получение звания Вице-Адмирала



Молитва перед боем








В основу фильма легли реальные факты биографии Колчака — флотоводца (Колчак был членом Русского географического общества, много лет провел в экспедициях по Заполярью, его именем назван остров в Карском море), лидера белого движения (в 1919 году Колчак был провозглашен Верховным правителем России, ему подчинялась огромная территория — Урал, Сибирь, Дальний Восток) и возлюбленного: последняя любовь Колчака Анна Тимирева во время ареста адмирала сама подошла к большевикам и сказала: "Арестуйте и меня. Я не могу без него жить".

Цитаты

"Мы скорее всего создавали какой-то свой образ. Нет, это не только воин. Мы постарались вытащить на первый план не профессию, а человека". (Константин Хабенский, "Огонёк")

"Меня потрясла одна неизвестная ранее страница истории. Когда белая гвардия бежала от красных из Омска к Иркутску, союзники-чехи тоже торопились к границе. Они блокировали наши поезда, и в тайге просто замерзли 24 состава с людьми — женщинами, грудными детьми, стариками... Это русский "Титаник", и про это никто ничего не говорил. Если бы у американцев была такая страница истории — они бы уже 18 фильмов сняли". (Зоя Кудря, Аmediafilm.com)

"Мне было важно показать большевиков такими — без упрощений. И белых — без идеализации, которая в последнее время стала общим местом... Белым не хватило имевшейся у красных абсолютной уверенности в своей правоте и в своих силах". (Андрей Кравчук, "Российская газета")

"15 января 1920 года я была арестована в Иркутске в поезде Колчака. Мне было тогда 26 лет. Я любила этого человека и не могла бросить его в последние дни его жизни. В сущности в этом вся моя вина". (Из следственных показаний Анны Тимиревой)

Рецензия на фильм

Бог весть, куда отнесло брошенное в прорубь тело адмирала Александра Колчака течение речки Ушаковки — география точная наука лишь до известных пределов. Может до Ангары, может дальше — в Енисей, а может и до самого Ледовитого океана, где нажил отважный адмирал десятью годами раньше, в экспедиции Толля, страшный ревматизм, так досаждавший ему во время обороны Порт-Артура. А может, застряло оно под корягой в переплюйке Ушаковке, и съели его сомы, не ведающие что творят.

Мы, однако ж, не сомы, и делаем, что считаем нужным, а не что велит природа. Очевидно, нужен был и фильм "Адмиралъ" — блокбастер, байопик, ревизия истории, еще один исторический фильм страны, которая прошлое свое не любит, но лелеет, и чем меньше любит, тем лелеет больше. Жития красных командиров сменяют жития белой гвардии, столь же далекие от правды, но, парадоксальным образом, так же содержащие ее часть.
Кадр из фильма "Адмиралъ"Кадр из фильма "Адмиралъ"

С тихим гулом брюхастые стальные мины уходят в воды Балтики, разматывают тросы и затихают в терпеливом ожидании. Из туманов появляется и их мишень — немецкий крейсер, застигший миноносец под командованием Колчака. Короткий кровавый бой, притворное бегство и вот уже немец, которого заманили на мины, переламывается пополам и тонет. Кровь, дым, пар, соленая вода — и скорое знакомство на берегу с красавицей-женой одного из офицеров корабля. Так, между любовью и войной и проведет Колчак два часа первой своей кинобиографии.

Собственно, создатели фильма выбрали слоганом картины не колчаковский девиз "За единую и неделимую Россию", а библейское "Ибо крепка, как смерть, любовь" — поставив в центр историю отношений Колчака и Анны Тимиревой. Историю действительно захватывающую и красивую, правда, тщательно обезвреженную сценаристами от всех деталей, которые могли бы ее запятнать — остался за кадром брошенный Тимиревой сын от первого брака, бурный роман в Токио (какой там Фандорин...), яростные ссоры, примирения. Ибо крепка, как смерть, любовь, но и морковь крепка как смерть тоже, и местное понимание жанра диктует, подчас, сюжеты совершенно необъяснимые.
Кадр из фильма "Адмиралъ"Кадр из фильма "Адмиралъ"

Столь же тщательно очищена от пятен и биография самого Колчака, те четыре года между 1916 и 1920, что попали в фильм. Бубнить тут можно до бесконечности. Про большевиков и революционных матросов, взбунтовавшихся словно ни с чего, будто и не кровавили матросикам морды офицеры, будто и не было бунта на "Потемкине", и как эта гопота брела потом через Сиваш, защищала Петроград и вообще победила — совершенно непонятно. Про расстрелянных при правлении Колчака и прочие умалчивания, нелепости и откровенное вранье.

Однако ждать от кинематографа правды наивно, здесь этим не удивишь. Чем "Адмиралъ" удивил, так это искренним режиссерским усилием передать движение масс, сил и страстей, которые и составляют суть времени. Черные бушлаты расстрелянных офицеров, тяжесть боевых механизмов, утопленники на дне морском — умный режиссерский взгляд Андрея Кравчука весь фильм пытается преодолеть хаос, в который скатывается чуть не каждый российский фильм, материал, явно исполосованный монтажными ножницами раз десять, и диалоги, похожие на нечто среднее между романсом и пособием "русский как иностранный".
Кадр из фильма "Адмиралъ"Кадр из фильма "Адмиралъ"

И на выходе из зала остается два чувства. Что российский кинематограф окончательно отстал от возможностей своих актеров — Хабенский, Безруков, Бероев в "Адмирале" это то, что действительно стоит увидеть.

И что забвение — штука всегда окончательная, и кино никогда не сможет вдохнуть жизнь даже в такую простую фразу: "15 января 1920 года я была арестована в Иркутске в поезде Колчака. Мне было тогда 26 лет. Я любила этого человека и не могла бросить его в последние дни его жизни. В сущности, в этом вся моя вина". Из следственных показаний Анны Тимиревой".

Пусть неровен и петлист путь до сказочного мира: я не просто эскапист – я прикончил конвоира
search-n-listen.ru/song/9403-kantsler-gi-quot-r...

Канцлер Ги - Романс Ротгера Вальдеса

Адмирал, вы разбиты. Как это ни грустно, Em Am H7
Отвернулась удача сегодня от вас; Em C G
В вашем сердце темно и пронзительно-пусто: Am H7 Em
Все как есть - без обид, без прикрас… C H7
Вам бы переиграть - только целься не целься, Em Am H7
Не подменишь значков на игральных костях! Em C G
Пусть вино при свечах романтично донельзя, Am H7 Em
Вы - в плену, хоть почти что в гостях! C H7

Rf. В это доме все время гостит кто-нибудь - Am7 Em7
Не стесняйтесь, коль вам довелось! Am7 D Em7
Знать, беседа длинна - я налью вам вина: Am7 Cdim
Добрый вечер, мой пленник и гость! Cm9 Hm9 Em

Адмирал, вы устали. Вас мучают раны;
Тело - бог с ним, душа кровоточит сильней!
Вы в бреду повторяли, - что вовсе не странно -
Имена кораблей и людей…
Адмирал, в этот час - пью за ваше здоровье:
Лучше будьте здоровы, чем будьте мертвы!
Ведь без вас, признаюсь, скучно станет на море,
Ведь противник достойнейший - Вы!

Rf. По погибшим мечтам я советую вам
Слезы морю оставить на соль!
Ничего не дано - просто пейте вино
И забудьте на время про боль!

Улыбнитесь мне вслед ледяными глазами,
Утопите печаль в терпком черном вине;
Я всегда буду рад снова встретиться с вами,
Даже если опять на войне!
Не слепите меня блеском северной стали -
Знаю, горько глотать поражения яд!
Только вы, адмирал, до сих пор не сказали,
Отчего так спокоен ваш взгляд?

Rf. А разгадка проста - ваша совесть чиста,
Не запятнана грязью измен!
Вас спасет лишь одно - просто пейте вино,
И забудьте на время про плен!

Пусть неровен и петлист путь до сказочного мира: я не просто эскапист – я прикончил конвоира
Канцлер Ги - Кэцхен

Жил на северном море один адмирал,
Из породы веселых да смелых;
От весны до зимы все в морях пропадал,
Возвращался по сумеркам белым.
Я смотрела вослед из окна своего,
Легкий взгляд мимоходом ловила –
Только горные ведьмы любили его
Так, как смертным любить не по силам.

Адмирал горным ведьмам дарил жемчуга,
И плясал с ними в мареве зыбком,
Но не знали они, что в седых берегах
Жемчуг стоит дешевле улыбки!
Адмирал уходил, не сказав ничего,
И, танцуя в ночном звездопаде,
Ведьмы горные жарко ласкали его –
Он смеялся с печалью во взгляде.

И когда адмирал уходил на войну,
И корабль распрощался с причалом,
Ведьмы горные, плача, молили луну,
Чтоб дорогу ему освещала.
И враги говорили тоскливо и зло:
«- Что за черт – заколдован он, что ли?!»…
Просто горные ведьмы хранили его
От беды, от печали и боли.

Я ждала, всё ждала на родном берегу –
Сердце билось подстреленной птицей;
Горной ведьмою стать я, увы, не смогу –
Остается лишь им поклониться,
Чтоб коварная смерть не таилась средь волн,
Чтоб глаза вдаль смотреть не устали –
Ведьмы горные, впредь берегите его
От воды, от свинца и от стали!

Пусть неровен и петлист путь до сказочного мира: я не просто эскапист – я прикончил конвоира



Пусть неровен и петлист путь до сказочного мира: я не просто эскапист – я прикончил конвоира
Особую значимость имеет знакомство с доктором Коксом, его непосредственным начальником. JD видит в нем своего наставника и всячески пытается ему понравиться, старается быть на него похожим и подражать ему. Кокс же остается верен себе и всем видом показывает, что JD для него всего лишь пустое место, хоть и помогает ему и словом и делом.

У JD со всеми по-разному складываются отношения. Доктор Кокс, которого он почти боготворит и который для него как отец, на дух его не переносит, всегда называет его девчонкой и постоянно зовет его только женскими именами, издевается и унижает. Но, несмотря на все это, JD его обожает и очень ревностно к нему относится. JD постоянно мечтает всего лишь обнять его, но не может дождаться даже дружественного похлопывания по плечу. Помните, как он бесился, когда Кокс уделял хоть чуточку внимания или заботы (даже не специально) кому-нибудь другому, но не ему? В последней серии происходит довольно неожиданное и интересное событие: JD дарит Коксу книгу – собрание всех обидных фраз и замечаний, которые тот высказал в его адрес за все эти восемь лет. Самое забавное, что эта книга толщиной как три “Войны и Мира” Л. Толстого. Плюс ко всему, он расставил оценки по степени “обидности” напротив каждой фразы. Нам это показали для того чтобы мы смогли осознать ту степень значимости которую имеет Кокс для JD. Этим мы убеждаемся, что Кокс для него нечто большее, чем просто учитель. Вообще, на тему взаимоотношений JD и Кокса можно написать докторскую диссертацию.

После просмотра последней серии, понимаешь, что стоит отдать JD должное – он справлялся со своими эмоциями, как только мог. В клинике ему устроили потрясающие проводы. Но самым главным событием становится признание, хоть и опосредованно, доктора Кокса в том, что: “он был лучшим, кто работал в этой помойке. Джон Дориан был первым и последним доктором, кто так же заботился о пациентах как и я. И даже если забыть о том, что он был прекрасным врачом, он был еще и чертовски прекрасным человеком, прекрасным… Так, что все его любили, и я в том числе. Он был моим другом ”. Это признание дает не только надежду нашему герою на светлое будущее, но и меняет представление о том, что горы непоколебимы. От пламени святого сердца JD не может устоять никто и ничто.


Пусть неровен и петлист путь до сказочного мира: я не просто эскапист – я прикончил конвоира
Рецензия на Персиваля Уиллиса Кокса
Рецензия на Персиваля Уиллиса КоксаПерсиваль Кокс один из самых опытных и лучших врачей клиники. Очень неординарная личность. Местами даже противоречивый персонаж. По сути это центр всей клиники. Он имеет абсолютную власть над всеми живыми существами, находящимися в ней. Одного только его коронного взгляда достаточно, что бы всем стало ясно что ему требуется.

Кокс просто мега талантливый врач – никто не ставит диагноз также быстро и верно, как это делает он, справляется со всеми сложными случаями. При этом абсолютно полностью предан своему делу и очень трудолюбив. Мастер своего дела. Профессионал во всех смыслах этого слова (нам бы побольше таких). Он один из немногих, кто совершенно не боится главного врача Келсо. Более того, иногда осмеливается вопреки всем правилам и наперекор Келсо оставлять больных без страховки для дальнейшего лечения. Многие молодые врачи его боготворят и хотят быть на него похожи. (s05 e21. JD признается: Вы для меня супегерой, который поможет в любой ситуации. Я горжусь Вами. Потому что после 20 лет работы Вы так переживаете свои неудачи, Вы все еще принимаете так близко к сердцу, и я хотел бы стать таким врачем как Вы).

Но при всем при этом Перри человек с ужасающим характером. Он самовлюбленный эгоист и позер с целым рядом всяческих принципов и условностей. Он много красуется, начиная свои длинные нравоучительные монологи (это нам больше всего и нравиться в нем). Порой он не может говорить и при этом не любоваться своим отражением. У него нет ни малейшего уважения к окружающим. Во всяком случае, он его никогда не показывает. С Элиот же он ведет себя просто по-хамски, доказывая ей, что врач не имеет права давать волю чувствам, врач должен быть жестким и не принимать все к близко к сердцу, иначе придется дорого расплачиваться. Благодаря Коксу в клинике практически армейская дисциплина. Он никому не дает спуску и никому не делает поблажек. Многие пытаются объяснить его поведение тяжелым детством. Создатели сериала хоть и не рассказывают все о его прошлом, но нам точно известно, что Перри вырос в неблагополучной семье.

Кокс использует очень интересный прием: он показательно злорадствует. Это такой своеобразный способ обучения. Поскольку ему действительно не все равно, что станет с клиникой после его ухода, он хочет наглядно продемонстрировать все просчеты и неудачи, тем самым закаляя характер будущих врачей. Ведь в клинике цена одной ошибки может погубить сразу несколько человеческих жизней. Он удивительный учитель. Как не трудно догадаться, Кокс всего лишь делает вид, что бесится, когда его просят о помощи, и при этом выдает свое типичное: “Господи ты ж, боже ж мой!!!”. Ему это все нравиться. Да, именно нравиться, когда от него зависят, когда выпрашивают у него совет, когда другим нужна его помощь. Вряд ли человек с такой властью и могуществом стал бы все это терпеть. Он, тем самым, показывает окружающим, насколько его роль в клинике велика, а фразы типа: ”Пресвятая Дева Мария” показывают лишь величину той роли.

Врач, довольно-таки, циничная профессия. У Кокса репутация не прошибаемой стены с камнем вместо сердца и он действительно очень силен эмоционально. Он помешан на своей брутальности. Он занимается и интересуется спортом, что достаточно большая редкость среди людей его профессии. Постоянно называет (в большинстве случаев оправданно) JD девочкой, но на этот раз не для того, чтобы показать свое могущество, а для того чтобы тот все-таки вырос и стал, в его представлении, нормальным мужиком. Кокс не дает даже надежды JD на проявление к нему хоть каких-нибудь положительных эмоций. Не говоря уже про объятие или дружеское похлопывание по плечу. И опять таки, это всего лишь злая маска, которую он не может снять для блага же JD. Интересно, какой был бы JD без Кокса? Ведь именно в нем Перри видит своего приемника в клинике и не может позволить тому дать слабину. Кокс гениальный психолог. Он может повернуть любую ситуацию в ту сторону, которая ему нужна, при этом, вовсе, не забывая о других.

И даже такой несгибаемый внутренний стержень иногда может согнуться, даже на него могут влиять некоторые люди. Он всегда считается с мнением Карлы. От этого иногда он может и поменять свое первоначальное решение. Тот же JD убеждает его уделять больше внимания своим пациентам и призывает вести с ними душевные беседы. Очень многое меняется с рождением сына. Теперь, даже если ему будет стыдно и неловко, он всегда признает свое поражение. Жену он, кстати, выбрал под стать себе (“Вот так всегда, ты женишься на ком-нибудь кто похож на твою мать, а потом вспоминаешь, что ты ненавидишь свою мать”). Как ни странно, но на протяжении всей сюжетной линии пара Перри и Джордан является самой крепкой, несмотря на постоянные ссоры и прилюдные признания в ненависти к друг другу. Если у Терка и Карлы одна не значительная ссора может вылиться во что серьезное, то у Перри и Джордан ссоры возведены в степень. Это такой тип отношений – свободный. Как мне кажется, за такими отношениями будущее.

В Коксе многое подкупает. Он сильный, уверенный, всегда побеждающий врач. Ему подражают, его цитируют, копируют манеры. Вообще, его образ, достаточно, новаторский. Во многом из-за него я и стал смотреть Клинику.